Хорошо ли для Донбасса то, что хорошо для Америки и Запада?

Новые украинские законы для Донбасса, с принятием которых Киев тянул до последнего, ждали и на Западе, и в самом Донбассе. Но законы приняты, а свет в конце туннеля в деле поиска взаимоприемлемого алгоритма мирного урегулирования конфликта на востоке Украины так и не забрезжил. Если в США и Европе голосование ВР за президентские законопроекты в один голос приветствовали, придавая им едва ли не судьбоносное значение, то в ДНР-ЛНР их восприняли весьма сдержанно. Такая реакция вполне понятна и объяснима: выражаясь по-простому, речь идет о чистом очковтирательстве. Донбассу сегодня если и нужны законы, то совсем не те, которые предлагает официальный Киев. Донбасс нуждается в другом. О том, что именно нужно Донбассу, уже сказано. Об этом сначала сказал В. Медведчук, предложив свой вариант плана мирного урегулирования конфликта в Донбассе, а затем повторил бывший министр иностранных дел Германии Ф.-В. Штайнмайер, в своей «формуле» достижения компромисса, по сути дела, повторивший его предложения.

Битва парламентских титанов — патриотических, очень патриотических и не очень патриотических (тех, у которых, по определению П. Порошенко, данному им в телеобращении 6 октября, «из-под вышиванок виднеются косоворотки) — в стенах Рады 5 октября победителя поначалу, вроде бы, не выявила. Но уже 6 октября утром завершилась ко всеобщему удовольствию и удовлетворению успешным принятием двух законопроектов по Донбассу. Одного — в качестве полноценного закона, второго — в первом чтении. Зрелище не для слабонервной отечественной публики и тем более не для иностранных дипломатов, которое представляло собой парламентское «обсуждение», было малопривлекательным. Складывалось впечатление, что сценаристы действа из киевской «партии войны» преднамеренно расписали роли и сюжет так, чтобы исподволь подвести зрителей к выводу о том, что раз Рада неспособна принять законы, необходимые для реализации Минских соглашений, она не нужна. Моменты же примечательные, показательные для понимания парламентской «кухни», присутствовали. Вот, например, одного из наиболее активных и рьяных в тот день кулачных бойцов, «свободовца» Ю. Левченко, в одиночку блокировавшего целый угол президиума ВР, кто-то из тех его коллег, кому не удалось пробиться ни в президиум, ни к трибуне, что-то спрашивает, глядя на него снизу, из зала, вверх — в президиум. А он в сердцах бросает в ответ: «Да не читал я эти законы, не читал!». Какова откровенность, а? Как говорится, дорогого стоит.

Понять депутата, не читавшего законопроекты, но принявшего живое участие в их обсуждении, в принципе, можно. Во-первых, тексты документов попали в парламент всего за несколько часов до начала их обсуждения. Во-вторых, их содержание для большинства депутатов было малоинтересно, поскольку депутатских интересов туда заложили. Но, независимо от того, кто там что думал, считал и полагал, законопроекты надо было принять не позднее пятницы, снабдив К. Волкера новыми аргументами для встречи с В. Сурковым в Белграде, назначенной на субботу 7 октября.

Судя по всему, президентские законопроекты по Донбассу изначально задумывались не столько как юридические документы, сколько как символические. Там же, где бал правит символика, многократно возрастает роль интерпретативного начала. Символ без интерпретации — пустой звук. Начиная обновленную игру в отношении Донбасса и России, Киев предложил интерпретацию новых законов, слабо связанную с самими этими законами. В победе своего толкования темы в Киеве, похоже, нисколько не сомневаются, полагаясь в этом вопросе на помощь от США, обладающих неисчерпаемыми ресурсами в навязывания нужных им и их клиентам интерпретаций. Спецпредставитель госсекретаря по Украине К. Волкер уже включился в игру, заявив, что принятие Радой законов 6 октября — это шаг к миру. Звучит красиво, но действительности не соответствует. Если Киев и встал на путь мира, то с одной принципиальной оговоркой: мира по-американски. Что это означает на практике, в реальной жизни можно понять по опыту Югославии, Афганистана, Ирака, Ливии, Сирии и пр. Еще один компонент интерпретации, предложенный К. Волкером: Украина имеет право себя защищать. Вроде бы, все верно, все правильно. А при ближайшем рассмотрении опять получается палка о двух концах. Если понимать эти слова так, как понимал Загреб в 1995 году, «зачищая» от проживавших там сербов территорию Республики Сербская Краина, получается, что, защищая себя, Киев одновременно имеет полное право нападать на ДНР-ЛНР.

То есть, на самом деле принятие Радой законов по Донбассу обозначило ориентацию Киева не на мирное, а на силовое решение вопроса. В том или ином варианте, под тем или иным пропагандистским прикрытием, собственными ли силами, при участии ли американцев в еще большей мере, чем сегодня, с использованием ли в свою пользу миротворцев или с привлечением каких-то других ресурсов — это вопросы тактического плана. Стратегическая же линия определена четко и ясно: так называемый хорватский сценарий в украинской аранжировке. Коллективный Запад в лице США, Германии, Франции, ЕС поспешил приветствовать принятие «донбасских» законов. В мотивировке такой позиции ключевым оказалось слово «шаг». Киевские законы для Донбасса были восприняты на Западе как шаг вперед. Возможно, так и есть. Возможно, новые законы, действительно, представляют собой начало движения. Вопрос только, в каком направлении?

Если задуматься над тем, куда ведет сделанный Киевом шаг без демагогии и пропаганды, придется признать, что к достижению мира в Донбассе он имеет мало отношения. На самом общем уровне это шаг к увеличению объемов поставок в Украину угля из Пенсильвании, к гарантированию того, что они будут продолжены, по крайней мере до следующих выборов или до очередного «майдана» в Киеве. Переходя от экономики к политике, мы столкнемся с необходимостью признания того, что законы 6 октября направлены на дальнейшее углубление конфликта Киева с Донецком и Луганском, а также на обострение конфронтации с Москвой.

Законодательно квалифицировав Россию как агрессора, Украина заявила о готовности дать отпор агрессии. Вполне возможно, что за этим последует продолжение. Если сказав «а», Киев решит и решится сказать «б», спираль украинско-российского противостояния закрутится еще сильнее.

Отвечает ли это не мнимым, а действительным государственным интересам Украины, полезно ли это для украинцев? Не думаю. Хорошо ли это для Донбасса, полезно ли в плане его реинтеграции? Нет, нет и еще раз нет!

Вернемся к В. Медведчуку и Ф.-В. Штайнмайеру и к их инициативам по мирному урегулированию конфликта в Донбассе. «Формула Штайнмайера-Медведчука» основана на понимании того, что для выхода из тупика, в котором оказался переговорный процесс, следовало бы обратить взоры на Верховную Раду Украины. Именно с ее законодательных инициатив мог бы начаться путь к миру. Первоочередное значение тут имеют четыре закона: об амнистии для участников событий в Донбассе на стороне ДНР-ЛНР и об отказе от их уголовного преследования; о проведении в Донбассе местных выборов, по результатам которых можно было бы сформировать легитимные органы местного самоуправления; об особом статусе для Донбасса; о внесении в конституцию Украины изменений по децентрализации и передаче части полномочий от центра к регионам.

Говоря словами К. Волкера, пока Рада не сделает шаг в этом направлении, любые разговоры о мире и реинтеграции Донбасса — просто беспредметная демагогия.

Источник