Еще один пример безумия исторической политики

Руководство города Тшчанка, невзирая на протесты посольства России в Варшаве и критику многих местных жителей, решило снести расположенный на центральной площади Мавзолей солдат Красной армии.

Члены городского совета и глава Великопольского воеводства, которые вычеркнули мавзолей из списка памятников, объясняют, что захоронений под монументом не осталось, а символ советского доминирования в послевоенной Польше по закону подлежит демонтажу. Мы ухаживаем за кладбищами и могилами, не покушаемся на них, однако хотим покончить с тоталитарной символикой, которая уродует наши улицы и площади, говорят представители польских властей.

Историческая политика Польши и России

В Тшчанке, вернее, на ее почве, столкнулись две противоречащие друг другу концепции исторической политики: российская и польская. Россияне не собираются расставаться с тезисом, что они спасли Европу, в том числе Польшу, от нацизма и, несмотря на собственные трудности, героически помогали нам развиваться после войны, поэтому они будут протестовать в каждом подобном случае. В их дискурсе отсутствует целый пласт тем, связанных с насилием, репрессиями, политическими убийствами и предательствами, о которых, в свою очередь, напоминает польская историческая политика.

В прошлом году на первый план в историческом дискурсе Варшавы вышла тема Волынской резни, а в последние месяцы появилась масса работ, посвященных операции НКВД 1937 года, которая была обращена в первую очередь против поляков. А еще есть 17 сентября 1939 года, Варшавское восстание, «смоленский миф» и новая легенда о Проклятых солдатах (участники польского антикоммунистического подполья в1940-1950-е годы — прим. пер.). Тем временем в одном из скверов Смоленска установили бюст Феликса Дзержинского, а московские газеты сообщают о новом проекте, призванном увековечить память выдающихся российских лидеров. На «Аллее правителей» появятся в том числе Ленин и Сталин.

Профессора Львовского политехнического университета размышляют, стоит ли присвоить их вузу имя одного из бывших студентов — Степана Бандеры. В Варшаве министр внутренних дел Мариуш Блащак (Mariusz Błaszczak) заявил, что из-за протестов Киева в оформлении польских паспортов не станут использовать изображения львовского «Мемориала орлят» и вильнюсских Святых ворот. Всеобщее безумие.

Мы живем в эпоху возвращения концепции национальных государств, правда, оптимисты утверждают, что это их лебединая песня, и уже скоро все процессы, в том числе европейская интеграция, вернутся на нормальные рельсы. Но кто знает? Пока каждый день во многих европейских городах массы людей отправляются на работу в организации, которые занимаются разработкой целей и методов исторической политики. Она становится все более выгодным делом, ведь национальным государствам постоянно нужны новые аргументы для защиты от других народов. История становится очень благодарным материалом, тем более что в ней мало кто разбирается.

Улица польского архитектора в Киеве

В Киеве мне рассказали историю улицы, которая носит имя польского архитектора Владислава Городецкого. Она находится в центре города неподалеку от площади Независимости. До революции она носила имя царя Николая II, а после большевистского переворота — Карла Маркса. В 1996 году ее переименовали в улицу Городецкого, который участвовал в застройке этой артерии на рубеже XIX-XX веков, а также воздвиг в Киеве несколько архитектурных жемчужин. Жизнь и система ценностей архитектора представляет собой полную противоположность взглядам предшественников, а его возвращение на собственную улицу можно назвать настоящей переменой к лучшему.

Члены городского совета Тшчанки пошли тем же путем: они хотят, чтобы город жил будущим, был современным, ориентировался на демократические ценности. Их шаг наверняка не вызвал бы особенного резонанса, если бы не дуновение идеологии национальных государств и протест посольства России. Натиски исторической политики становится невыносимым. А ведь еще, пожалуй, Павел Ясеница (Paweł Jasienica) (польский публицист и эссеист — прим. пер.) говорил, что нет большей лжи, чем историческая политика.

Источник